Слово не уходит, но трансформируется в Понятие, растущее гигабайтами смыслов, слово не уходит, но вырождается традиционное представление о слове, и, значит, таким, каким мы его запомнили, оно всё же покидает наш мир.
То, чем становится слово, похоже на вещь, которую можно будет осязать так же, как одежду на себе, а заодно постирать, высушить и снова надеть, оно будет нашей второй кожей, благодаря которой мы будем самоидентифицироваться в вербальном пространстве, которое тоже изменится до неузнаваемости, возможно, оно будет цветовым или тоническим, или числовым, но, скорее всего, синтетическим, оно будет играть с нами в игру "угадай-ка", всё вокруг будет переливаться, играть, струиться, искриться и пениться, как шампанское; уже сейчас важно не то, кто ты есть, а то, сколько ты имеешь информации, — так, по крайней мере, в мегаполисах; в провинциях же до сих пор смотрят на одежду; а когда люди смотрели на то, кто ты есть? это риторический вопрос, таких людей хоть и мало, но они были, есть и будут-будут-будут-будут-будут…
Что можно прочесть в блогах, чего нельзя в книге? Слово девальвировалось до подписи, указывания, маркера, реплики, его место под картинкой, в книге ты уже ощущаешь ненужную весомость, скучную рутину переворачивания страниц, и самое фиговое — нудное продвижение взгляда по тексту, Осмысление которого, возможно, так и останется неначатым, так как мысль всё ещё тащится за ползущим курсором твоего взгляда, внимание — чрезвычайное, напряжение мозга выше нормы, а времени как всегда так мало и дел так много, что вряд ли ты согласишься помучить себя чуть дольше, чем длится сам этот процесс; обдумывание прочитанного, Осмысление требует глубинной остановки и времени и сознания, ты должен будешь умереть на некоторое время, картинки же говорят тебе: "располагайся поудобнее, сейчас начнётся шоу", вау! кричишь ты, взыгрывая возникшими чреслами, и ставишь коммент: "super!"
Но это плебс, он всегда живёт жестами, вокальными артикуляциями, его мироощущение не перерастает уровень детского наивного творчества в картинках, правда, надо отдать должное его простодушию, которого так не хватает многим интеллектуалам, — когда он открывает рот и начинает по-своему эстетствовать, то он не скрывает, что является дураком, хотя и не замечает своей пошлости (эстетство же это и есть пошлость).
Рыцари ментала, их симптоматика сложнее и не так вычурна, они все, конечно, болеют яростной любовью к родной речи и смыслу произносимого, иные из них даже до сих пор покупают книжки и записаны в библиотеках, какие милые чуваки, с ними и правда можно побеседовать, напр., о проблемах государства и болезнях общества, но недолго, потому что можно случайно запачкать пиджак собеседника собственной рвотой, ибо переносить круговращающееся перетекание надроченного однообразия из одного уха в другое крайне тяжело физически и морально, рекомендуется только стойким атлетам паранойи и шизофрении, для профилактики, так сказать, и поддержания тонуса, вообще это очень такие неплохие безобидные ребята из кружка по интересам, хорошо смотрятся на фоне книжных корешков, особенно на аватарках в блогах.
Но дайте мне живое слово, и я найду рычаг для переворачивания мира, я убежду (или убедю) всех вас в том, что говорить — это лучшая роскошь, которую может позволить себе человек, пока его мозг не напичкали микрочипами, а к пальцам не приварили каких-нибудь нано-датчиков, можно ещё исправить завтрашний студённый день, изменить погоду, поместив уличный термометр в банку с горячей водой, человек рождён, чтобы говорить; если он не будет говорить, его никто не услышит, а если его никто не услышит, то он снова умрёт, и если мы все сегодня не научимся слышать и слушать, то завтра мы простудимся от недоедания и умрём за порогом нового бравого мира, давайте получать удовольствие от многоговорения, позвольте вашим чувствам выговориться, проговориться, делайте ошибки, будьте глупыми, оставайтесь такими, какие вы есть, не существует ни плебсов, ни рыцарей ментала, — это я всё пошутил, но давайте больше шутить и удивляться, пусть в вашей жизни начнётся полоса Осмысления, и забьётся исток радости нескончаемого живого слова.
Слово — это мы…
