Тяжело ли помогать тем, кому тяжело?
Недавно я начала свою работу в фонде помощи тяжелобольным детям "Потерь нет" (http://www.poter-net.com,http://vk.com/club31617193)
А все началось с моего знакомства с Радмилой Сурначевой, о которой я не раз уже писала, например — здесь: http://tory-lev.livejournal.com/2656.htm
Чуть после нашего знакомства Радмила воплотила в жизнь свою мечту — организовала фонд. Фактически, продолжила ту же работу, которую до этого делала самостоятельно: организовывала праздники в онкогематологическом отделеннии РДКБ, помогала детишкам и их мамам материально, игрушками, подарками, поиском доноров. Сейчас фонд активно развивается, и я рада, что могу в нем работать.
А теперь — ближе к теме. Тяжело ли помогать? Очень многие меня спрашивают об этом. Еще до работы в фонде я периодически писала о детях с сложной судьбой, о тяжелоболеющих малышах, чьим родителям не вытянуть их без помощи со стороны других людей. Думаю, я не оригинальна в этом, и многие журналисты делают то же самое. Когда я рассказываю об этих встречах друзьям, слышу от них порой что-то вроде "Это же так тяжело, как ты это переносишь". Это странно, ведь мое "тяжело" (да, бывают и слезы, бывают долгие задушевные разговоры, ведь порой родителям таких деток просто некому выплакаться, открыть свою душу, но очень часто я вижу сильных, не теряющих надежду женщин, которые, как та же Радмила, еще и тебе подарят какую-то духовную опору…) — так вот, мое "тяжело" — ничто по сравнению с тем "тяжело", которое приходится нести этим людям изо дня в день.
Еще часто задают вопросы — как можно помочь? Как правило, представление о помощи благотворительному фонду или семье (человеку, ребенку) в трудном положении сводится к материальным моментам: деньги, подарки, одежда, еда и т.п. Но помощь может быть и иной. Например, донорство. Подопечным фонда "Потерь нет" жизненно необходима кровь и ее компоненты, а для обычного здорового человека оказать такую помощь — не так уж и трудно (затраты по времени — от пары часов, если речь идет об обычной сдаче крови, и несколько дольше — если речь идет о ее компонентах).
Но для детей, заточенных в больницах (а онкология и гематология — она такая, девочки и мальчики детсадовского и школьного возраста проводят в больнице от 7 месяцев и до года, а потом зачастую и возвращаются в нее после рецидивов), пожалуй, самым ценным является радость общения. Они просто обожают, когда волонтеры приходят в отделение, чтобы устроить праздник, провести интересный урок. Эти детки рады даже, если к ним придут учителя, например, математики или литературы, ведь не по своей воле они пропускают такие обычные для остальных детей школьные уроки. Сейчас фонд старается призвать к сотрудничеству преподавателей, чтобы организовать уроки в отделении. Так что помочь тут может почти каждый, тем, что придет и интересно пообщается с детишками, покажет им, как делать аппликации, проведет — любое! — занятие по школьной программе. Или просто поговорит с ними о чем-нибудь, что интересно для детей и нужно им. Тут уж — было бы желание, а как помочь — придумать можно всегда.
И — это не тяжело. Даже психологически. Даже когда видишь слезы. Осознание того, что твои действия так или иначе помогут — это очень много.
Самый тяжелый момент, который у меня был — это видеть, как мучается ребенок. Это ужасно, несправедливо, ничем не оправданно. Но уйти и не видеть — уже не выход. На каком-то этапе развития попытка спрятать голову в песок бесполезна и проигрышна — для самого человека, даже не для тех, кому он может быть полезен. Ведь те, кто поддержит — всегда найдутся. Всегда будут такие люди, которым не все равно. И всегда есть те, кому нужна помощь.
13 декабря 2012 tory_lev Общество
Источник: http://tory-lev.livejournal.com/22645.html
