(35+, есть нецензурные необидные слова)
Не отморозить жопу на берегу в ожидании трупа врага
Я возмутился, обрадовался и даже в чем-то узнал себя в августе 2005 года, когда акции «Башкирской Нефтянки», впервые оказавшись в рынке, сразу подскочили в цене в два или три раза. Даже небольшой пакет.
До того они просто «были» у правительства, пока их не украл один капризный мажор, используя министра-односельчанина. И нисколько не стоили. Потому, что хер купишь.
Это — очень по-нашему — скрывать свою ресурсность. Дать возможность тебя недооценить.
Во-первых избегаешь конкуренции, которой ты боишься, потому, что боишься проиграть.
Во-вторых вся твоя жизнь — секретная спецоперация, увлекательно-утомительная игра. После того, как в спутниковый телефон Дудаева пустили ракету, я стал бояться раскрывать свое местоположение собеседнику, даже, говоря по стационарному номеру. А когда появились мобилы, стал геолокационно врать на две остановки троллейбуса раньше.
В-третьих, это возможность подобраться к своей цели незаметно, акулой в стае рыбок. Как в рассказе О’Генри про камень в руке за спиной и «прогулку» мимо кота.
В-четвертых, якобы «скромность украшает». На самом деле чаще уродует. Но шумных я тоже боюсь. Вернее, устаю.
В-пятых, когда у тебя патлы сумасшедшего профессора, 10 лет нет галстука и иногда расстегнута ширинка, ты непонятен и немного страшен тому сивому прилизанному пиздюку с цурюпы, который хочет кем-то командовать по телефону. (С цурюпы, не пиздите под руку главреду, мне так удобней. А вы пишите «цЮрУпы», вам ещё жить. Кстати, кто это?)
В-шестых, если ты «давалец» нефтянки на зелёном субару, ты незаметен налоговой полиции, ни народной «налоговой милиции», ни районной администрации а если ты на небесном бентли-континентал-кабриолете, то ты — Антонов-Депардье. Доходы, особенно те, которые по блату, надо уметь скрывать, преодолевая тщеславие — это Уфа.
В-седьмых, я не очень верю в то, что я что-то делаю сам. Оно как бы само собой всё происходит, я просто сильно устаю глазами за это время и набираю лишние 17 грамм в безвольный второй подбородок.
И вообще, у нас — башкирских и небашкирских башкир — органично все должно быть, как трава растёт. Без изнасилования природы, нарушения естественного хода вещей, замысла Создателя и мечтаний предков и архивных изысканий потомков.
Наша деятельность, перемежаемая бездействием, не может быть слишком ярким и явным вторжением в мир. Мы просто исполняем Его волю и делаем так, как бы понравилось предкам и не стыдно перед потомками.
Но это забирает кучу времени: на берегу Уфимки в ожидания трупа врага не отморозь себе жопу.
Пользуясь и культивируя недооценку, мы все же остаемся амбициозными и тщеславными тварями и у нас очень сильно подгорает, когда нам верят и не дают орденов-медалей-почетных грамот-лавровых венков.
Потому нам часто обидно перед Казанью, например, которая любую мелкую херню, которую мы даже за достижение не считаем, умеет выдать за сенсационное открытие-подвиг-событие и получить под нее федеральное финансирование у какого-нибудь земляка-министра.
И пока мы тут медитируем на курае, Казань легко продает на базаре свои деревенские вкусы и дешевые кассеты BASF (на самом деле шершавая и скрипящая «Тасма»). Нам как бы обидно.
Но у каждого свое время.
Возможно, они уже всех зае..ут и их раскусят, а тут мы такие — опа! Глубокие, интересные, задумчивые, неброские и приятные наощупь. Тихие собеседники с красивым голосом и классные собутыльники. С квадратными цветочками в пикселях на шершавых коврах с уютным запахом. И все такие: ах, блин, как мы их раньше не видели, оказывается!
А мы так скромно: ну да.. чаю с мясом будешь ещё чашку?
P.S. Зацените. По-моему, я охренительно написал. Жалко глянец кончился, которого и не было.