ЦОЙ. О его смерти мне сообщили почти в тот же день. Удивительно — ведь это было в одной из самых отдаленных деревень Башкортостана — в Ибрай Зианчуринского района. Как донеслась эта весть?!…. Я приехала в деревню на неделю, чтобы попрощаться накануне моего Литинститута с четырьмя-пятиюродными братьями и сестрами, с которыми очень сблизилась в последние два года в поисках малой Родины.(тогда мама и не думала сюда переезжать). Мы вальяжно танцевали в клубе — под утро. "Цой разбился на машине!" — прокричали мне сквозь нытье Булановой деревенский племянник-шестиклассник и его сосед-восьмиклассник, которых я самолично "подсаживала" на Цоя. "Да ну вас, это сплетня!" — отмахнулись мы, барышни, продолжая стоять в кругу под тяжелые взгляды окрестных парней.
Не было интернета, не было ничего. И осознание смерти моего — только моего — Цоя ко мне пришло 18 августа, когда я приехала в Уфу. До конца думала, что это неправда. 27 лет — не шутки. Это выросло целое поколение возраста Цоя. Для целого поколения — можно забыть дату свадьбы, дату дня рождения друзей, много чего можно забыть — но 15 августа — никогда.