Башкирия: Белорецк и Железнодорожный — Кондопога отменяется?
Вот и вспомнили о Белорецке и посёлке Железнодорожный, о многострадальном восьмом километре. Значит, не зря я писала о нем более года назад. Тогда казалось, что всё бесполезно и бессмысленно, но всё равно нужно было писать — хотя бы для того, чтобы сказать себе — мы сделали, что могли. И я, и мой спутник, и наш гид, и все мои белорецкие собеседники — мы сделали это. По победы пока далеко, но в темноте уже забрезжил призрак рассвета.
Бабич и Хамитов говорят о Белорецке
19 декабря в Ульяновске Рустэм Хамитов принял участие в заседании Совета при полномочном представителе Президента Российской Федерации в Приволжском федеральном округе. Обсуждались вопросы реализации региональных программ по гармонизации межнациональных и межконфессиональных отношений в регионах Приволжского федерального округа.
В вступительном слове полпреда Михаила Бабича мы услышали название города Белорецка.
— Последние события в Белорецке… показали, что при наличии оперативного вмешательства органов исполнительной власти субъектов Федерации, правоохранительной системы эти проблемы можно купировать, локализовывать. И, с одной стороны, воздать должное преступникам, которые совершили преступление, с другой стороны, не допустить использования данной ситуации для разжигания межнациональной розни и повышения градуса протестных настроений.
Когда многие годы людей не слышали, с проблемами не разбирались, местное население оставалось с проблемами взаимоотношений с мигрантами как легальными, так и нелегальными один на один. Целый ряд структур и руководителей были коррумпированы, называя вещи своими именами – «крышевали» данные этнические анклавы.
Рустэм Хамитов тоже высказался о ситуации в Белорецке Не могу сказать, что у нас в республике совсем без проблем. Безусловно, есть и анклавы из представителей других регионов, других стран. Достаточно напряженная ситуация была в городе Белорецке, точнее в примыкающем к нему поселке Железнодорожный. Нам совместными усилиями с Приволжским федеральным округом удалось нормализовать ситуацию в этом населенном пункте. Сегодня там уже ровная, но не совсем еще безоблачная, по крайней мере, безопасная среда. Мы продолжаем отслеживать ситуацию. И мы не позволим, говорю об этом открыто, раскачать там какие-либо межнациональные конфликты.
Вот только закончил Хамитов свои речи очередными попреками в адрес журналистов: Излишнее привлечение внимания, может быть даже, повышенная информационная активность в этих вопросах иногда и мешают. На мой взгляд, средства массовой информации порою повышают градус освещения этой темы до неприличного. Мне видится так, что мы должны работать ровно, спокойно, без эмоций, без нагнетания какого-то ажиотажа. И тогда ситуация будет достаточно ровной и спокойной.
Писать или не писать?
Ну вот опять за рыбу деньги. Забыл Хамитов, или и не знает даже, что о Пугачеве и Кондопоге, да и о Бирюлево и Сагре тоже активно начали писать уже ПОСЛЕ народных волнений и выплесков протестных настроений. ДО волнений никто никакого ажиотажа не нагнетал – и чем это закончилось? И я снова и снова вспоминаю «Уфагубъ». В Башкирии был УГ – УГ озвучивал проблемы на национальной почве. После публикаций на УГ негативные моменты как раз таки и пресекались. Именно УГ первым поднял проблему изучения русского языка русскими детьми. Именно УГ привлек внимание к начавшейся серии (5 случаев) поджогов церквей в Башкирии. В результате — проблема преподавания русского языка близка к разрешению, церкви больше не жглись. Кстати, то, что Хамитов станет президентом предсказал первым именно УГ.
Но времена УГ прошли . Не так давно попытались тут у нас в Белокатайском районе спиливать кресты, СМИ об этом начали писать — крестоповал прекратился. Замалчивать проблему — препятствовать её разрешению.
О Белорецке и поселке я написала ДО возможных волнений, в конце октября 2012 года. Статью про Белорецк и поселок Железнодорожный прочитали и сверху и снизу. Про верха рассуждать не буду, а реакцию низов передает комментарий, написанный в феврале 2013 года уроженцем Тирляна, вынужденным работать в Магнитогорске.
— У нас в Белорецком (Белорет районы) именно местные башкиры передают из рук в руки статью Некрасовой, в которой сделана попытка раскрыть коррупционные схемы хищения природных богатств башкирского Зауралья "гостями" с Кавказа и региональными чиновниками. Народ сегодня запуган до тихого ужаса чиновничьим беспределом, нет веры в будущее, нет веры в благодушие и в "красивые слова", поскольку видят, что федеральный центр говорит одно, а местные чиновники делают другое.
Волнения уж точно отсрочены, а быть может, и предотвращены.
Что сегодня в происходит в Белорецке? Знаю немногим больше вашего. Ну вот дошел слух, что «работа ведётся». Не думаю, что ситуация полностью разрешена, но какое-то облегчение, очевидно, последовало.
А пока предлагаю всем вспомнить, что же там происходило. Итак, город Белорецк, поселок Железнодорожный. Октябрь 2012 года.
*****
БЕЛОРЕЦК КАК БУДУЩАЯ КОНДОПОГА
Казалось бы, бизнес национальностей не различает. Небольшое уточнение – легальный, цивилизованный бизнес. Бизнес с той или иной долей сомнительности очень часто носит этноокраску. Двадцать лет назад об этом не думали. Знали, конечно, что представители такого-то этноса не прочь использовать рабский труд бомжей в сельском хозяйстве, а представители другого этноса специализируются на перепродаже якобы польских духов, но думать – не думали никогда.
Настали иные времена, и о национальной принадлежности криминального или полукриминального бизнеса заговорили открыто. Далеко не все наркотики распространяются представителями цыганской диаспоры, далеко не все представители этой диаспоры распространяют наркотики, но факт – отдельные представители цыганской национальности пойманы за руку при распространении наркотических средств. О том, что творится в Дагестане на кирпичных заводиках, на протяжении нескольких лет говорят даже в программе «Жди меня». Простаков заманивают, обманом завозят, используют труд и ничего за него не платят.
Говорить на тему этнического бизнеса трудно и небезопасно, можно и обвинение в «разжигании» заработать. Но не говорить, замалчивать – значит, поощрять этнобизнес, что ведет к возникновению очагов межэтнического напряжения, вспышкам конфликтов, а в конечном итоге к развалу России.
В Башкирии об этнобизнесах говорили мало. Из «разрешенных тем» — цыганские дворы в Черниковке и побоища на Затонском рынке в Уфе. Пришла пора поговорить и о развитии этнобизнеса за пределами Уфы. Например, в Белорецке.
Белорецкий район – особый мир
Огромный, размером со среднюю европейскую страну Белорецкий район – территория особая, регион в регионе, республика в республике. Сам город Белорецк отличается от всего района примерно так же, как Уфа от сельских районов Башкирии. У Белорецка есть свои особенности.
Принято считать, что Белорецк отличается некоторой долей вольнодумства, за что и подвергался опале во времена царствования Рахимова, который обещал превратить Белорецк в деревню после итогов выборов. Впрочем, это же предание можно услышать и в других городах Башкирии.
Знатоки утверждают, что у многих белоречан есть свой взгляд на историю региона. Кое-кто ещё помнит, что Белорецк какое-то время входил в состав Верхнее-Уральского уезда Оренбургской губернии. Кое-кто помнит, как в здешних краях «снималось культовое кино» и приводит легенду о том, что Симонова и Кайдановский расписались в местном ЗАГСе. Здесь с энтузиазмом отметили 250-летие города, а в газетных киосках можно купить открытки с видами Белорецка и другую сувенирную дребедень. Здесь в честь юбилея отважились на установку памятника купцу Твердышеву. Здесь многие мечтают перебраться не в красавицу-Уфу, а в Магнитогорск или Челябинск, туда же, а не в Уфу, отправляют учиться детей.
Неверным было бы утверждать, что «бытового национализма» в Белорецке не было никогда. Был. Но бытовал он в гораздо меньшей степени, чем, скажем в Уфе, в Нефтекамске, в Октябрьском. И вот поступил тревожный сигнал – в Белорецке зреют «античеченские» настроения на почве этнобизнеса. Не может быть, потому что этого не может быть никогда? В Кондопоге и Сагре когда-то тоже так думали. Разобраться с этой деликатной темой решено на месте, в Белорецке.
17 октября 2012 года редакционная машина выехала в Белорецк. Обособленность Белорецка от Башкирии видна уже на уровне географии. В Уфе, в Кармаскалинском районе проглядывало солнце и царила осень, в Белорецком районе в горах уже не первый день лежал снег. Если бы не надписи и вывески, можно подумать, что мы в Челябинской или Свердловской области. Снег сигнализировал – «здесь вам не равнина, здесь климат иной». Политический климат в Белорецке тоже немного иной. Но по большому счету, при всех своих особенностях Белорецк – типичный российский городок со своими типичными проблемами: безработицей и хищническим отношениям к природным, человеческим и всем остальным ресурсам. То, что происходит в Белорецке в той или иной мере происходит почти в каждом городке России.
Дороги как везде, аварии на дорогах – как везде, чистота улиц – как везде. На автобусной остановке на въезде в город слышна «неместная» речь от немолодых уже мужчин в рабочей одежде. О том, что мы на Урале, напоминают окружающие Белорецк горы и ажурное чугунное литье рядом с заводоуправлением Белорецкого металлургического комбината.
Кавказский колорит
Но сегодня мы говорим с белоречанами не о металле, сегодня речь о лесе. Камазы, груженые лесом-кругляком, попадаются на глаза весь день, номера самые разные, и не только российские.
Лес – гордость и надежда Белорецка, этот лес хищнически вырубается при согласии районных и городских властей, и в расхищении леса участвует в том числе и этно-бизнес – примерно такая картина сложилась у нас при разговоре с немногочисленными бонлоречанами, согласившимися поговорить на эту неудобную для всех тему. В данном случае этно-бизнес носит чеченский колорит.
Откуда в Белорецке чеченцы? Одна-две семьи живут в Белорецке уже давно. Но в девяностых, во времена заигрывания Рахимова с басаевским режимом, число чененцев в Белорецке резко увеличилось. Предполагалось, что Чечня примется покупать башкирские товары, в том числе и автобусы-нефазы, а Башкирия будет посылать в Чечню стройматериалы для восстановления народного хозяйства. Лес, стекло, другое. Эшелоны леса и стекла, действительно, отгружались, но до Чечни, как говорят специалисты, не доходили. «Нефазы» Чеченская республика не покупает, а вот чеченцы в Белорецке осели надолго.
Род занятий у них довольно разнообразный, но, как утверждает наш источник, в основном сосредотачивается в двух огромных сферах – на Рынке и Лесе. Сами они, разумеется, не торгуют и не рубят. Они всего лишь «крышуют» и «организуют» тех, кто торгует и тех, кто валит лес. А ещё, сообщает источник, крышует строителей, попрошаек и торговцев зельем. Как правило, гастарбайтеров. Впрочем, не только гастарбайтеров из Средней Азии. Поговаривают, что на чеченцев работают так же выходцы из башкирских деревенек Белорецкого района.
Схема, обрисованная собеседниками, проста. Этнобизнес обеспечивает гастарбайтеров жильем барачного типа, плохоньким питанием и подвозом на работу от места ночлега и обратно. Гастарбайтеры за это делятся выручкой и заработком. Доля отдаваемого так велика, что можно уже говорить о рабстве.
Рынок
Рынок мы посетили. Новое современное здание, довольно симпатичное, но не слишком удобное, с неудобными скользкими полами и нагромождением стеклянных бутиков. Цены на мясо, пожалуй, не ниже, а то и выше цен в других райцентрах. И подножного корма, это тоже немаловажный показатель: никаких пирожков с картошкой и учпочмаков, только невкусные недешёвые чебуреки.
Торговые ряды на улице вокруг рынка нерадостны и убоги. На дынях-арбузах, да и на других товарах не видно ценников, нужно спрашивать, а вот спрашивать у мрачноватых продавцов как-то не хочется. Шуток-прибауток, характерных для рынков во многих городах Башкирии, что-то не слыхать. Обилия местных бабулек с грибками, платками, пучками травок не наблюдается. Среди покупательниц бросается в глаза степенная дама в повязанном по-кавказски платке. Охранников хватает, а вот покупателей могло бы быть и больше. С рынком все более или менее понятно.
Лес и лесопилки
Вернемся лучше к теме леса. По нашей информации, местные бизнесмены из среды коренных белоречан построили вокруг Белорецка не одну и не две лесопилки. Их лесопилоки простаивают. Для них нет леса! Как это нет, если на трассу постоянно выезжают груженые кругляком лесовозы? Ведь ежу понятно – настоящему хозяину гораздо выгоднее вывозить не грубое сырье, а прошедшие обработку товары? Настоящему, рачительному хозяину было бы выгоднее продавать брус и доску, а не кругляк. Лесопилки это к тому же рабочие места для мсетного населения! Но это для настоящего хозяина. Настоящего хозяина у белорецкого леса нет, одни временщики. Хапнут, спилят и уедут. На их век быстрого обогащения леса хватит, а что будет дальше, их уже не интересует.
Впрочем, мне перечислили ряд населенных пунктов, где лесопилки работают вполне успешно. Угадайте с трех раз, кому они принадлежат?
Поселок Железнодорожный
Мы едем на «восьмой километр», официально именуемый Железнодорожным поселком. На большой привокзальной площади довольно уныло. Бородачи с характерной внешностью и говором разгружают фуру с овощами. На путях множество товарных вагонов. По слухам, в вагонном хозяйстве полная неразбериха. Чтобы отгрузить и отправить отсюда товар, сообщает источник, нужно кланяться не только железнодорожному начальству, но и местным авторитетам. Вот вам ещё один источник напряженности.
Жёлтые двухэтажки, образующие улицу от розового вокзальчика, напоминают любой российский соцгород. Эти двухэтажки какие-то особо неухоженные. Во дворах судачат плохо одетые женщины, при нашем приближении испуганно замолкают. Не молчит лишь горластая баба, шпыняющая подвыпившего мужичка.
Из школы возвращаются мальчишки, голубоглазый и черноглазый. Черноглазый – с Кавказа. Славный такой мальчишка, волне сносно говорит по русски, вежливый, открытый. Его голубоглазый товарищ держится более настороженно и как-то скованно, почти боязливо. Ребята с Кавказа в школе есть, и не мало, а никаких межнациональных трений в школе нет – таков итог беседы.
Со взрослыми таких откровенных бесед не получается. Ничего не знаем, ничего не слышали. Только молодая пара после традиционного «ничего не знаем» вдруг с тоской, даже с отчаянием, наперебой делится наболевшим:
— Вы ничего, ничего не понимаете. Всё нормальные люди отсюда уехали, остались пенсионеры и те, у которых надежды нет. Если б мы могли, мы бы тоже из этого поселка уехали. Куда? Конечно, в Магнитку, там так хорошо…
Склады
Вдоль улицы Туристов едем к Нижнему складу леспромхоза. Леспромхоза уже нет давно, но склады используются. Справа – цепочка маленьких домиков, добротных и не очень, слева – шикарнейший горный пейзаж. Навстречу – машины с казахстанскими и дагестанскими номерами.
На складах пока видна лишь берёза. Её рубят неохотно и оставляют для внутреннего пользования. Более дорогие хвойные породы вывозятся в Казахстан. Нам приводят примеры хищнической вырубки. Пытаемся выяснить, как произошло так, что рубкой леса занимаются не свои, местные, а выходцы с Кавказа?
Объяснение примерно таково: Большие компании, занимающиеся вырубкой леса, непосредственно рубщиков не нанимают. Компании имеют технику и штат ИТР. Рабочую силу поставляют субподрядчики. Чем более дешевая рабсила предлагается, тем охотнее ее берут. Детали – кто, что, с какой зарплатой никого не интересуют. Гости с Кавказа предлагают более дешевую рабочую силу, им и поручается вырубка. Бизнес, ничего личного.
Большой лесовоз с дагестанскими номерами, разворачиваясь, перегородил дорогу нашей легковушке. Молодой белозубый шофер смеется и жестом предлагает нам объехать его лесовоз по непролазной грязи. Мой спутник берет в руки автомобильный атлас и подает мне газету – на, почитай. Усаживается поудобнее, открывает атлас и пристально рассматривает какой-то район, куда мы сегодня не поедем. Я разворачиваю скучную газету и тоже утыкаюсь в нее. Будем сидеть до ночи, но в грязь не съедем! Шофер перестаёт улыбаться и сдаёт назад, мы благополучно разъезжаемся.
Районные власти
На обратном пути из посёлка выясняем отношение к происходящему районной власти. Неужели районные власти ничего не знают? Знают. Ни одно деревце не рубится здесь без санкции властей. Властей положение дел устраивает. Можно ли навести порядок, разобраться с бомжами и в особенности с попавшими в рабство местными жителями? Можно. Но местной милиции такого поручать нельзя. В бараках с «рабами» об этом станет известно за пять минут до того, как будет издан приказ, и к началу операции все концы будут спрятаны в воду.
И снова центр Белорецка. Зеленое свежепокрашенное задание кинотеатра, пешеходная зона, приятные дома сталинской постройки, в меру нарядные люди. Как это не похоже на Железнодорожный поселок! О лесе и рубщиках поговорить не с кем.
Собеседника на тему наркомании найти гораздо легче. Во дворе рядом с рынком молодой человек, назвавшийся Борисом, долго и нудно объясняет мне, где недорого можно купить почти чистый героин. На кисти у Бориса (наверняка это псевдоним) «колодец», не зарастающая рана от иглы.
Игла. Понятие многозначное. Кто и на какой взяточной игле сидит в Белорецке? Чем лучше этого наркомана Бори белорецкие власти, не желающие видеть разграбления природы? Закончится ли этот коррупционный беспредел?
Пора возвращаться в Уфу. Снова ДТП на дороге, снова мы обгоняем лесовозы с кругляком. Кстати, в Кондопоге, кроме мордобоя в ресторане, была и экономическая составляющая. Полыхнет ли в Белорецке так же, как в Кондопоге? У каких властей об этом спросить?
23 декабря 2013 enekrasova Общество
Источник: http://enekrasova.livejournal.com/152626.html
