Игорь Сечин в моей жизни, или как из-за моей политической близорукости чуть не пришлось останавливать типографскую машину

Игорь Сечин в моей жизни, или как из-за моей политической близорукости чуть не пришлось останавливать типографскую машину с журналом «Новый мир». В стабильные «нулевые», строго следуя сурковскому чучхе «Будьте аполитичными, и будет вам счастье», я писал о верхушке президентской администрации, мало вникая, кто все эти люди. Так, в романе «Терешкова летит на Марс» фигурировали собственно полубог Сурков (его-то я запомнил очень хорошо), Собянин — еще не мэр, Сечин — ещё не нефтяной магнат, и дошёл я, дети мои, до того, что не удостоверился, как вообще сечинская фамилия-то пишется. Вернее, тогда был (и есть) достаточно популярный молодой писатель Роман Сенчин, вот я и обозвал СеНчиным будущего сажателя министров, а тогда скромного замглавы АП. Прозренье пришло слишком поздно, и я уж не помню, как. Кажется, я смотрел выделенные правки издательства «Эксмо» и увидел, что о ужас. Но если корректоры «Эксмо» проявили бдительность (бдительный корректор — сталинская школа), то был еще «Новый мир», где эту часть романа вот-вот должны были напечатать. Я стал так истерично звонить и писать всем, как будто и впрямь сталинские времена (на самом деле, я просто представил, как все в литтусовке будут ржать надо мной, перепутавшим Сечина с Сенчиным). Верстку успели поправить. Зато теперь, когда «Роснефь» купила у нас тут всё, я могу сказать: Игорь Иваныч! Вы же видите! Я не ошибался насчет вас никогда!..