О правде «Царской невесты»

Какая же честная музыка в «Царской невесте». Ни одной интонации, ни одной ноты не слукавил Римский-Корсаков. Поразительно. Наверняка многие из вас замечали, что классические произведения в каждом своем возрасте чувствуешь по-разному. Им по 200, 300, тысячи лет, а они новые. И, казалось бы привычные, изученные вдоль и поперек, раскрываются перед тобой с неожиданной стороны.

Опера — жанр трудный. Особенно для души, которая не привыкла трудиться. Сложный для неподготовленных ушей и оскудевшего сердца. Но все же, опера, вышедшая из-под пера гениев, всегда найдет путь под кожу даже самых отъявленных скептиков.

Я далека от восторженных реплик по поводу постановки нынешней Царской в Уфе. Многое в режиссуре кажется спорным. Особенно введение нового безмолвного персонажа Блаженного, который перекочевал зачем-то из «Бориса Годунова» сюда, но поскольку музыкальной партии для него нет и не было, он ходит по сцене молча и грустно заглядывает в глаза поющим солистам. Причем заглядывает с таким особым выражением лица, что я не знаю, как певцы удерживаются в образе и не начинают смеяться. Я бы не смогла). Такая ходячая метафора совести героев. Но черт с ней, с соломой на сцене, аллегории Грозного, и проч и проч. Главное в этом произведении — музыка.

«Царская невеста» — гениальная психологическая драма. В ней крайне остро раскрываются грани отчаяния. Обычного человеческого отчаяния, разодранного в клочья сердца. В течение трех актов звучит удивительная исповедь женской души через двух главных героинь, ее разные состояния — от детской радости до грязного ощущения собственной продажности. Есть месть, есть зависть, есть страсть, есть любовь, есть смерть. Мужская рефлексия и кризис среднего возраста также звучат в полный голос, где-то в тестостероновом ключе, где-то в козлином. Возможно, это покажется парадоксальным, но именно в Царской много того, что мы сейчас называем химией и сексом. Просто здесь все это не в лоб, а на уровне мелодики, пауз, динамики.

Пожалуй, самый глубокий музыкальный материал, самый сложный женский персонаж, это Любаша и ее партия. Если честно, я не понимаю как композитор, будучи мужчиной, смог так точно выразить, причем через мелодику, всю палитру чувств женщины, которую разлюбили. «Акапельная» песня Любаши, все сцены с ее участием — правда жизни. Убери декорации, сцену, костюмы, закрой глаза и каждая услышит ровно то, что хотя бы раз выдается пережить любой женщине.

Так что не столь важно, насколько был прав режиссер, когда пытался самовыразиться в новой постановке. Важно, что на сцену Башкирского оперного театра, после долгого перерыва, вернулось удивительное по красоте и пронзительно правдивое произведение. Произведение-портрет.

P.s.Сердечная благодарность Лариса Сакаева за приглашение! Я еще раз приду. Послушать Копытова в роли Грязного)

Фотка с инета честно стырена, простите.