Светлый праздник, который у православных принято встречать ночью в храме. А на следующий день, то есть сегодня, ничего нельзя делать, убираться тоже нельзя, и, что самое трудное для меня, в душ ходить запрещено. Сейчас-то я не живу у своей бабушки, поэтому в ванную все же сходила 🙂 Я вообще никогда не понимала этих странных запретов, ведь праздник, почему ничего нельзя? Бабушка объясняла — в этот день нужно молиться и быть вместе со своей семьей. Потом я подросла и стала ходить в храм, в Чишмах который. Батюшка там очень красивый, с богатой бородой и большими ярко-голубыми глазами. От него еще запахи вот эти церковные, и голос в семинарии поставленный. Любимая моя часть службы — это завершающее слово батюшки. Он, как правило, с особой улыбкой пересказывал библейскую историю рождения Христа. Подводил итоги работы прихода за прошедший год, благодарил тех, кто помогал строить и содержать храм. Одаривал теплом слов прихожан за то, что берут на себя обязанность приходить и молиться в дом Божий. Было так искренне, светло. Мне очень нравилось.
Но уже тогда мне было не по себе от того, что нас призывали молиться за руководство — за сейчас уже митрополита Никона и за патриарха Алексия II, а потом Кирилла. Это же странно, люди все грешны, а их зовут Святейшими и просят молиться за них во всех храмах, где они являются высшим руководством. Нас приучают быть благодарными тем, кто стоит выше в церковной иерархии, хотя перед Богом, следуя учениям Христа, все равны.
Вчера мы покупали свечи, 25 рублей за штуку. Обычно я ставлю по одной за здравие каждой родной мне семьи, не важно, какого вероисповедания эти люди придерживаются. Я знаю, что свечи столько не стоят. Знаю и то, что если бы у них не было фиксированной цены, я дала бы за них больше. Потому что у меня есть такая возможность, потому что это — способ попросить в храме перед святой иконой здоровья и благополучия близким мне людям. Но, повторюсь, у меня есть на это средства. А как быть с теми, у кого пенсия 7 тысяч рублей, да еще детям и внукам помочь надо? Христос поддерживал бедных, а наши храмы требуют весьма высокую цену за возможность обратиться к Господу через храм Божий. Не думаю, что это именно то испытание, о котором написано в Библии.
Нет, я не пытаюсь усидеть на двух стульях. Критикуя систему, я понимаю, что без храмов не сохранить нам православную культуру. Мою родную культуру. Если вы меня спросите. верю ли я в Бога, я скажу — да. Если вы спросите, зачем я хожу в храм, я скажу, что это моя культура. Но не религия. Моя религия — это жизнь, с ее пугающими возможностями, страстями и страданиями.